А ведь все не совсем так, вернее, совсем не так.
Этот человек служил власти (причем любой власти, и царской, и Временному правительству, и директории). Готов был служить и советской власти - нового начальника Чукотки он принял как представителя власти, предъявил ему документы и готов был служить дальше. То есть ему был не важен флаг, а был важен порядок, власть как принцип (пусть даже эта власть никак реально себя не проявляла, и была лишь символически обозначена флагом и бумагой с печатью). Но пока такая власть хотя бы символически присутствовала, Тимофей Иваныч не был ни алчным, ни мздоимцем, он был честным служакой.
Но вот новый начальник пошел на склад господина Стенсона и стал раздавать чукчам имущество американца. И ттут Храмов понял, что "советская власть" - это не никакая власть, а что-то совсем другое. И он отказался подчиняться приказам "начальника", а на все упоминания "советской власти" заявлял: "Нет такой власти и не может быть!".
И вот тогда, после исчезновения власти, Тимофей Иваныч перестал служить "за принцип" и стал грести под себя.
Что же, он вдруг морально переродился? Или из под личины честного служаки вылезло его истинное лицо хапуги?
Мне кажется, дело в другом. Действительно, такая перемена говорит о том, что этот человек не был глубоко моральным, не был бессеребренником. Но пока существовала власть (повторю, не власть как система принуждения, а власть как принцип, как контекст), для Храмова приоритетной была социальная роль служаки. И служил он не из лицемерия (да и перед кем он там мог лицемерить в одиночестве?) И ведь никто ему не мешал взять деньги и смыться в Америку.
А вот когда власть исчезла и служить стало некому, когда для него изменился смысл всего происходящего, тогда актуализировалась другая социальная роль, основанная на голом эгоизме.
