Максим Соколов - "Отважные параноики"

Различие между лордом Винтером и редактором Венедиктовым в том, что лорд предложил правдоподобную мотивацию действий миледи (обладатель огромного состояния, утвердив наследственные права жены, тут же умирает при неясных обстоятельствах), тогда как редактор такую мотивацию счел излишней. Между тем в случае со смертью Щекочихина для рассуждений о том, что власти заказали его убийство, необходимо доказать сразу два неочевидных утверждения.

Во-первых, трудно объяснить, почему властью выбрано столь нетривиальное средство умерщвления - и к тому же привлекающее к себе повышенное внимание.
Во-вторых, применение aqua tofana (даже и такой низкокачественной, как у В. В. Путина) предполагает хоть какое- то целеполагание. Очень трудно объяснить, какую угрозу для власти мог представлять полузабытый раздатчик несбыточных обещаний.
...
Самих-то людей, бессмысленно пускающихся во все тяжкие, ничуть не жалко, да и трудно жалеть людей, пляшущих на трупах и бесстыдно при этом лгущих. Жалко историческую эпоху и историческую память, ибо поведение людей, претендующих на то, чтобы эту ушедшую эпоху монопольно представлять, эту память безжалостно искажает, и мы помним не быль, не историю, а только постыдный финал.

Кому действительно печально - так это тем, для кого слово "свобода" и вправду много значит и кто видит, как те, в чьих устах это слово сегодня звучит, как слово "любовь" в устах продажной девки, уничтожают отнюдь не только свою личную историю - на это они в полном праве - но и историческое осознание минувших десятилетий, уходящее на глазах, как сон уходит из памяти. Без этого осознания исторической были России все равно не жить - но как же тяжко будет его восстанавливать.